"Братчиков" приручили. Раскол как состояние русской души.

Итак, процесс, который был запущен в далеких 1992—93 гг., процесс мягкого удушения «православно-патриотического движения» в нежных объятиях церковного официоза РПЦ МП, наконец завершился. Фактически родилось два Союза православных братств (СПБ — эта аббревиатура была более чем знаковой в начале 90-х) с разными руководителями.

Для того чтобы понять, какой из Союзов более православно-братский, надо вспомнить о том, что идея православных братств изначально была результатом движения свободной мысли и действия в условиях «аппаратной расслабленности». Ведь именно православные братства в польско-литовской Руси послужили оплотом защиты православной веры от епископов и панов, пошедших, как Поцей и Терлецкий, на фактический компромисс с властью в вопросах веры и на насаждение унии. А власти Польши и лично Сигизмунд для выстраивания твердой и единообразной системы требовали религиозного единства. И тогдашние братства, не согласившиеся с епископами-вероотступниками, были в некоторой степени образцом для движения, зародившегося в России в конце 1980-х гг.

Однако почти сразу же к движению ревнителей веры, которое поставило себе целями возрождение соборности, преодоление массы негативных последствий «советского порабощения Церкви», возвращение к идеалам Московской Руси, присоединились язычествующие националисты и политиканы, не всегда адекватные. Первые стали выступать с антисемитскими и националистическими лозунгами, проводить скандальные митинги с сожжениями портретов и книг, чуть ли ни вербовать наемников в помощь «братскому сербскому народу» и т. п. Затем уже оформилось и выделилось крыло политиканов, которое формировалось сперва как «Православное политическое совещание», а затем стало более аморфным (наследником совещания считает себя «Союз православных граждан» (СПГ), известный лишь благодаря гипоманиакальной деятельности его пресс-секретаря). Именно СПГ изначально был настроен на встраивание всего православно-патриотического движения в пул ОВЦС, однако до поры-до времени ОВЦС несколько смущался столь скандального союза. Став фактически опорой церковных пиарщиков в среде «профессиональных патриотов» и сделав себе скандальное имя на «украинском вопросе», фракция Фролова получила долгожданное расположение священноначалия (точнее — митрополита Кирилла), вошла в структуру патриархии и стала «подтягивать» к себе сербско-царебожническое крыло во главе с Л. Д. Симоновичем-Никшичем.

И вот этот процесс завершился в довольно банальную фазу. Сербистов-активистов Никшича, Агещева и прочих бывших радикалов вслед за Фроловым «сманила» пиар-компания ОВЦС МП, их одарили массой наград, грамот и грантов. Оказалось, что эти «радикал-патриоты» просто-напросто чувствовали себя не до конца востребованными священноначалием, и с идеей православных братств их роднила лишь сиюминутная прагматика и, так сказать, неприкаянность. А теперь патриотизм в чести, президент иной раз отмочит что-то похлеще хоругвеносцев, так что прагматика стала другая — и союз со старыми "братчиками«-ревнителями оказался излишним.

Нынешний раскол православно-патриотического движения очень сильно напоминает технологии, с помощью которых пиарщики в сфере политики приручают оппозицию и создают из нее свою верную гвардию. Иначе говоря, перед нами чисто политическая методология, рассчитанная на зачистку идейного и политического поля. Интересны тут особенно те пункты, по которым прошли разделения. Мы разумеем не формальные поводы, которые выставляют Куроптев и Агещев (от лица довольно долго болящего и недоступного для комментариев Симоновича), а действительные пункты разделения. Во-первых, это отношение к посланиям епископа Диомида, которых, очевидно, всерьез боятся в Даниловом монастыре и Чистом переулке; во-вторых, это «украинский вопрос», в-третьих — антиэкуменизм, в-четвертых — антиглобализм (особенно проблема ИНН), и наконец, это «старый обряд». По этим пунктам игумен Кирилл (Сахаров) и «берсеневцы» явно несовместимы с агещевско-фроловской группой (а в идеологическом плане г-н Агещев, который сейчас берет весь огонь на себя, намного слабее г-на Фролова, остающегося немного в тени).

Ответственный секретарь СПБ о. Кирилл (Сахаров) всегда выступал против экуменизма и именно по этой причине открыто поддержал Чукотского епископа Диомида (Дзюбана), что было тенденциозно трактовано альянсом «хоругвеносцев» и СПГ в юрисдикции ОВЦС МП как выпад против церковной вертикали, которую с оглядкой на государственных мужей выстраивает глава ОВЦС. Верность клановая пересилила верность идее братства. Именно за поддержку епископа Диомида на игумена Кирилла недавно в Паломническом центре набросился чуть ни с кулаками плохо контролирующий свои эмоции глава СПГ Фролов. Получается, что, борясь против экуменизма и поддерживая епископа Диомида, «братчики» нарушают присягу верности главе ОВЦС, которую принес Фролов? Но они-то, «братчики», никогда ее и не давали! Более того, именно митрополит Кирилл (Гундяев) за свою экуменическую деятельностью нередко был персонально критикуем со стороны СПБ. Но для того, чтобы больше понравиться начальству, «агещевцы» пытаются изгнать игумена Кирилла и его сторонников из СПБ. Оказалось, что сербисты-царебожники готовы принести в жертву по-ОВЦСовски выхолощенной «национальной идее» даже чистоту веры, о которой, впрочем, они всегда имели довольно поверхностное представление. А это уже совсем не «братский» подход.

Наконец, вопрос о «старом обряде», который неожиданно выплыл в череде обвинений со стороны Агещева. Игумен Кирилл никогда не скрывал своей любви к дониконовскому богослужебному чину. Но кажется, что именно за приверженностью к нему стоит иное историософское понимание и иные цели борьбы «братчиков», в том смысле, как они изначально понимались. За древнерусским обрядом стоит некое особое понимание причин того печального состояния, в котором оказалось православие.

В любом случае, размежевание между двумя группами (националистов-прагматиков и «идейных») есть выражение давно оформившихся противоречий, которые и должны были привести к взаимному осознанию несовместимости этих позиций. А такое размежевание может дать новый импульс развитию православной мысли и «священной борьбы» против накопившихся в Церкви «проказ», которые не успели отчистить в начале 90-х, из-за чего ныне они получили еще более активное развитие под временной косметической штукатуркой «всенародного благополучия» путинской России.

Сергей Таубе

Источник: Портал Credo.ru

E-mail пользователя:
Пароль:
Запомнить меня

У вас нет аккаунта? Создайте его сейчас.

Добавить комментарий

« Назад

« Предыдущая страница   | | Следующая страница »