Российское искусство переросло орально-анальную стадию

В галерее «М&Ю Гельман» на Винзаводе прошел трэш-флэш-бэк «Apocalypse party», и впрямь оказавшийся скучным трэшем.

Говорят, в России не было сексуальной революции, а был сексуальный бунт, бессмысленный и беспощадный. Но и он давно кончился. Казалось, времена арт-пугачевщины давно миновали, российское искусство переросло орально-анальную стадию и преодолело Эдипов комплекс по отношению к Советскому Союзу.

И вдруг в галерее «М&Ю Гельман» на Винзаводе происходит более чем странный трэш-флэш-бэк под названием «Apocalypse party». Зрелище, достойное советской киночернухи конца 80-х, действительно было апокалиптически глупым и скучным — на столе у барной стойки лежали «святые мощи» Саввы Дмитриева, гигантский гипсовый фаллос и еще какие-то антропологические аксессуары из костей и противогазов, на большой стене крутили порно-анимацию, которую без труда можно найти в изобилии в интернете, и видео, о котором правильнее всего будет промолчать. В центре зала что-то невнятно лепетал престарелый ОСУМБЕЗовец. На входе госпожа Немирова вместо пресс-релиза заставляла всех входящих подписать бумажку, содержание которой сводится примерно к следующему: «Мы будем здесь хамить, но вы, даже если обидитесь, не бейте нас». У дверей создавалась нервозная толчея в духе дискотек перестроечных времен. Публика томилась в предвкушении драки.

Действительно, только драка могла спасти данное мероприятие, уровень которого опустился ниже отметки Марианской впадины. И неважно, кто кого бы бил — хоругвеносцы «авторов» или наоборот, главное, вольно или невольно устроителям удалось создать атмосферу погрома. Но драки тоже не произошло. Точнее, не произошло вообще ничего — ни акции, ни провокации. Сомнительный эпатаж молодых людей из провинции вызывал приступ зевоты и легкой брезгливости. Тем более сей шир-пыр панк безнадежно проигрывал Мерлину Менсону, выставка которого недавно прошла в той же галерее.

Можно было бы об этом вообще не писать, поскольку с точки зрения искусства это было нулевым действом, а делить на ноль нельзя. Но молчание — знак согласия, а соглашаться с таким невозможно. И дело не в фекально-половой тематике и лексике, которую все давно уже слышали. В конце концов, тот же ОСУМБЕЗ в старом составе и Мирослав Немиров, в первую очередь, доказали, что из этого можно создать ядреную, но неплохую поэзию.

Дело в том, что данное событие является зеркальным отражением тех сил, представляющих невежество, мракобесие и насилие, против которых оно, это событие, было якобы направлено. В записных книжках Довлатова есть история о том, что советский и антисоветский человек суть одно и то же. В данном случае всплыл малопривлекательный совок и по форме, и по содержанию. Непонятным остается только одно — зачем все это нужно Марату Гельману? К чему этот садо-мазохистский жест? Искусством это назвать язык не повернется, тогда почему в галерее, а не, скажем, на соседнем Курском вокзале? А если это все-таки искусство, то очень низкопробное, и тогда опять почему ему предоставлено место в галерее?

Апокалипсиса, равно как и катарсиса, не произошло, скорее, душевный и интеллектуальный сепсис. Что же касается участников данного «шоу», то в их адрес, учитывая их неподдельный интерес к фольклору, можно процитировать один народный афоризм: «Если хочешь покончить жизнь самоубийством, прыгни со своего эго на свой IQ».

По материалам Хаима Сокола

E-mail пользователя:
Пароль:
Запомнить меня

У вас нет аккаунта? Создайте его сейчас.

Добавить комментарий

« Назад

« Предыдущая страница   | | Следующая страница »