Хоть завязочки пришей

В театре имени Пушкина состоялась премьера пьесы Луиджи Пиранделло «Человек, зверь и добродетель», ранее в Москве не ставившейся. На постановку был приглашен известный воронежский режиссер Михаил Бычков. А в главных ролях заняты Валерий Гаркалин и Мария Голубкина. Как положено в комедии, сюжетные перипетии заканчиваются счастливой развязкой. Зрителям повезло значительно меньше.

Пьеса Луиджи Пиранделло «Человек, зверь и добродетель» (чаще ее название переводят как «Человек, животное и добродетель») довольно широко шла по российской провинции. И это понятно. Сюжет вполне незамысловат и полон шуток на темы материально-телесного низа. Некая сеньора Перелла, чей муж-моряк многие годы пренебрегает супружеским долгом, вступила в предосудительную связь с профессором, учителем сына, и оказалась в интересном положении. На одну ночь в городе должен появиться супруг. И теперь любовник хлопочет, как бы побудить супруга к исполнению его сексуальных обязанностей. С одной стороны, он должен привести в боевую готовность сеньору, с другой — на помощь приходит фармакология (изготовлен специальный торт, напичканный возбуждающими лекарствами).

Пьеса о чудодейственной силе виагры (или аналогичного средства), безусловно, относится к числу произведений, которые раньше называли «хлебными пьесами», а теперь зовут — «пьесами для чеса». Рассчитаны эти пьесы на зрителей, чей уровень никак не выше уровня пола. На кого-то типа бессмертной парочки из песни Высоцкого: «Ой, Вань, гляди, какие клоуны! Рот — хоть завязочки пришей... Ой, до чего, Вань, размалеваны, и голос — как у алкашей!»

Первыми финансовую привлекательность этих «бродвейских хитов» и «искрометных» комедий оценили антрепризы. Но чем дальше, тем больше коммерческие поделки этого рода завоевывают сцены столичных театров. Как выяснилось, в Москве вполне достаточно Вань и Зин для потребления подобной продукции.

Пьесы для чеса сами диктуют правила игры, и лекала для них отработаны веками. От режиссера требуется, чтобы он владел немногими определенными профессиональными навыками и чтобы не умничал, не проткнул картонную основу. Михаил Бычков, безусловно, инструментальным набором первой необходимости владеет (другой вопрос, зачем ему — умнице и интеллектуалу — эта галера?). Необходим один, а лучше пара актеров-паровозов (иначе говоря, медийных лиц). Валерий Гаркалин в роли профессора и Мария Голубкина в роли сеньоры Переллы честно демонстрируют весь набор замшелых штампов, над которыми издевались уже пару веков назад. Мария Голубкина дефилирует в кофте с вырезом до пупа, накладными грудями и с лицом в макияже «боевой раскрас индейца». Валерий Гаркалин рычит, скалит зубы, сверкает глазами, томно воркует. В общем, словами Высоцкого продолжая: «Ой, Вань, умру от акробатиков! Гляди, как вертится, нахал! Завцеха наш — товарищ Сатиков — недавно в клубе так скакал».

Художник Эмиль Капелюш, дабы охладить страсти, поставил на сцене с десяток гигантских вентиляторов и повесил синий задник, на фоне которого время от времени проплывает белый пароходик.

Сидя в зале, окончательно понимаешь, что границы между Москвой и провинцией решительно стерты. Сцены театров в районе Садового кольца ничем не отличаются от сцен Урюпинска. Тот же набор пьес, те же постановочные шаблоны, те же штампы актерской игры.

Когда-то русские просветители мечтали поднять культурный уровень провинции до столичных высот. Увы, стирание границ пошло по иному пути. Все Зины счастливы, а вот за нашу театральную державу, конечно, обидно.

"Новые известия"

E-mail пользователя:
Пароль:
Запомнить меня

У вас нет аккаунта? Создайте его сейчас.

Добавить комментарий

« Назад

« Предыдущая страница   | | Следующая страница »