Иностранцам надо привыкать к особенностям национального кинопроката. Интервью Алексея Рязанцева (генерального директора компании «Каро Премьер»).

— Вполне логично предположить, что успехи кинотеатрального проката в России со временем привлекут внимание больших студий к нашему рынку. За последние шесть лет исключительно и только российский рынок прибавлял каждый год в два раза к выручке от продажи билетов предыдущего года. Завершение бума строительства кинотеатров, который сейчас вполне очевидно начался, прогнозируется к 2006—2007 году. К этому времени выручка, по прогнозам, достигнет отметки в $450—500 млн. Это уже очень приличный результат.

— С чем его можно сравнить?
— Это больше скандинавских стран и Бенилюкса вместе взятых, Также это выше годовых киносборов в Бразилии, Мексике, я уже не говорю о ближней Азии. Это хороший задел для приближения к результатам развитых западноевропейских стран. Результат, показанный на стартовом уикенде фильмом Матрица. Революция, подтвердил амбиции российского рынка: Россия заняла по сборам восьмое место в мире, пропустив вперед лишь США с Канадой, Англию, Францию, Германию, Италию, Японию, Испанию и обогнав даже Австралию.

— Этого достаточно, чтобы мейджоры решили выйти на российский рынок?
— Да, ведь причина выхода на тот или иной локальный рынок чрезвычайно проста — все считают деньги и мейджоры в том числе. Если рынок начинает так быстро и уверенно развиваться и спадов на нем не наблюдается, естественно, студии задумываются о выходе на этот рынок. Каждый мейджор определяет для себя ту сумму денег, которую он готов потратить на содержание офиса в конкретной стране. И если они видят, что эта сумма укладывается в тот процент денег, который они оставляют своему посреднику (локальному прокатчику), естественно, они задумываются об открытии своего представительства.

— То есть любой рынок любого региона дорастет до того, чтобы голливудские студии им заинтересовались?
— Не так однозначно. Например, в Восточной Европе, на которую все мы привыкли ориентироваться, рынок кинопроката выстроен в разных странах по-разному. В Польше есть представительства студий-мейджоров. А вот в Чехии, Румынии, Словакии —  нет, там работают местные компании. Но вообще процесс выхода мейджоров на локальные рынки остановить невозможно. Правда, мейджорские студии часто не до конца представляют себе те сложности, которые существуют в работе кинотеатрального проката на данной территории. У каждой страны есть свои особенности национального проката, понять и принять которые можно не за один год. Поэтому думать, что завтра приедет какой-то дяденька из Техаса и здесь все заколосится в полный рост, очень наивно.

— А что делать в случае прихода мейджора его бывшему партнеру?
— Скорее всего, первые два-три года мейджор будет сотрудничать со своим партнером, который до этого представлял его права на территории. Никогда целиком отказываться от устоявшегося штата сотрудников студия не будет. Но никто из мейджоров не собирается покупать ту или иную компанию — смысла в этом нет.

— То есть получается, что у российских компаний весьма мрачное будущее?
— Ну почему же? Ведь можно работать настолько хорошо, чтобы от мейджора поступило предложение об организации какой-то формы совместной работы. Это может быть совместное предприятие, может быть договор о том, что прямой офис на первом этапе будет работать только на часть терри- тории. Вариантов много. Но никто не застрахован от того. что мейджор придет и будет работать совершенно самостоятельно. А поскольку местный прокатчик работает исключительно с продуктом того или иного мейджора, работать ему в таком случае будет просто не с чем. Тогда свой опыт можно попытаться использовать для работы с другим продуктом, например, надеясь на то, что русское кинопроизводство будет развиваться и ему понадобятся опытные прокатчики. Но я не представляю, как нужно работать, чтобы мейджор не предложил никакой формы сотрудничества.

— Что приход мейджора на локальный рынок означает для местных кинотеатров?
— Пока здесь не развернулись собственные мейджорские кинотеатральные сети, для кинотеатров всегда остается вариант работы с этим мейджором. При этом могут изменяться условия и схемы проката, например, доли раздела сборов (сейчас сеть кинопоказа и дистрибутор обычно получают по 50% — «Ъ»). Например, в связи с открытием многочисленных мультиплексов на первых неделях возможно некоторое перераспределение прибыли в сторону дистрибутора, которое на третьей-пятой неделях показа компенсируется обратным перераспределением в сторону кинотеатров. Мейджоры предпочитают работать с электронными системами продажи билетов, которые позволяют четко контролировать заполняемость залов и исключают различные схемы махинаций со стороны кинотеатров. Те компании, которые не захотят работать полностью прозрачно, будут просто исключены из списков дистрибуции.

— Есть ли шанс, что мейджоры, выйдя на российский рынок, будут скупать местные сети кинопоказа?
— Вполне возможно, но все равно в крупных студиях кинопрокат и кинопоказ — это разные подразделения с разведенными финансовыми потоками. Просто у кинотеатра и прокатчика совершенно разные цели. Кинотеатру хочется, чтобы на экране стояли лучшие блокбастеры, причем по два в каждом зале. Прокатчику же нужно показать всю свою продукцию, в том числе и фильмы категории В. То есть мейджоры могут строить свои кинотеатры, могут покупать уже существующие сети. Но пользоваться наличием собственных сетей. чтобы выдавить кого то с рынка, они вряд ли будут.

Константин Воронцов («КоммерсантЪ»).

E-mail пользователя:
Пароль:
Запомнить меня

У вас нет аккаунта? Создайте его сейчас.

Добавить комментарий

« Назад

« Предыдущая страница   | | Следующая страница »