" Русская доктрина" как русская национальная идея: основные положения

Цивилизация — личность

Россия представляет собой самостоятельный человеческий мир, не выводимый из других исторических или культурных субъектов. Существование России безусловно, в нем есть собственная правда, которая не нуждается во внешнем оправдании. Мы — не Запад и не Восток, не окраина Азии и не младшие братья европейцев. Русский мир — особая цивилизация со своим лицом, по-особому смотрящая и видящая человека, общество, историю, Бога.

Россия не может быть ограничена какой-либо служебной ролью, как то: придатка, звена в цепи, смесителя, барьера, моста, передаточного буфера между разными расами, религиями, цивилизациями, либо какими-то другими началами истории. Любую служебную роль Россия может исполнять только по совместительству. Родина для русского человека представляет собой не отвлеченную систему, не сумму индивидов, не организм, подобный растительному, а сверхиндивидуальную и сверхнациональную личность в истории. Именно поэтому полноценным носителем России, русского духа являются не столько государственные формы и институты, всегда в той или иной мере механистические, сколько сам русский человек.

Посягательство на Россию-личность, в какой бы форме оно ни выражалось (в форме ли военного вторжения, идейного отрицания или попыток навязать ей чужую волю), от кого бы оно ни исходило (извне или изнутри), рассматривается русским человеком — носителем и выразителем соборной личности России — как угроза естественному миропорядку и попытка разрушения справедливого положения вещей.

Быть русским человеком — это понятие не биологическое, не языковое и даже не культурно-конфессиональное, если последнее определяется в свете формальной принадлежности. Быть русским — значит исповедовать деятельную веру в Россию, убежденность в ее высоком предназначении. При этом до конца понять это предназначение вряд ли возможно человеку — здесь будет честнее остановиться перед тайным призванием этой «заповедной земли», «святой Руси».

Русская доктрина представляет собой не просто попытку идеологического самоопределения ее создателей, но опыт соборного самоосознания России. Мы предпринимаем ее сегодня, на качественно новом этапе непредусмотренного внешними недружественными силами возрождения России. С Русской доктриной можно не соглашаться, но нельзя не признать самой необходимости работы по созданию долговременной идейно-политической стратегии. Из чего такая стратегия должна исходить? По нашему мнению, из осознания и осуществления особой мировой роли России, которая ею исполнялась на протяжении веков. Хула на какие-то положения Доктрины простительна, хула на Россию не имеет оправдания. Кто впрягается в дело Доктрины, утверждая свое, иное, или внося коррективы в уже созданное, — тот наш собрат и соратник. Кто отвергает такую стратегическую работу, считая ее бессмысленной, не помогает ей и не одобряет ее — тот наш противник.

Государство Российское

Россия учреждена Богом и не может быть кем бы то ни было переучреждена. Русские люди не отрекаются от своего прошлого. Несмотря на уклонения от своего предназначения, вопреки заблуждениям предков и современников, мы ощущаем свою историю как целое, как непрерывную преемственность поколений, как свое единство с прошлым; одновременно мы не избегаем нелицеприятной критики и оценок тех соотечественников (включая высших государственных деятелей), кто принял на веру навязанные извне ценности, осознавая полностью или частично стоящую за ними стратегию внешних сил.

Сегодняшняя Россия является продолжением исторической России — политический и правовой разрыв с Московским государством, Российской империей или Советским Союзом не признается, поскольку их никто не упразднял. Если вожди и правящий слой не соответствуют исторической России — это не отменяет самой России и присущей ей внутренней правды.

«Божье царство» на земле построить нельзя, оно утверждается в человеке, в идеале преобразуя и мир вокруг него. Земное государство не может быть безупречным и лишенным примесей зла — однако это не должно мешать русским идти в государственное дело, отстаивать духовную суверенность России и стремиться к преображению ее в «государство социальной правды». С этим связано и русское представление о свободе — свобода не отделяется от правды и не живет без нее.

Настоящая свобода не может быть построена на неправде и порабощении других. С этим связан неколониальный характер русской экспансии — налоговое бремя было единым для всех, включая коренное оседлое население. Вместе со своей державой Россия сообщала шедшим под эту державу племенам огромную степень духовной и культурной свободы, которая изначально воспринималась как естественная ценность. Поступательное влияние русской культуры и религии, русских нравов было мягким, ненавязчивым. Это влияние было связано также с вовлечением присоединенных народов в строительство России, развитие и совершенствование общей цивилизации — их представителям открывались все возможности в получении образования, в науке, военном ремесле, торговле. Так оно должно оставаться и впредь.

Россия не движется по земле как цивилизаторский «каток», не сплющивает другие народы и культуры в плоский ландшафт. Наши братья, входящие в русский мир, врастая в него, остаются при этом самими собой. Напротив, выпадение из русского мира влечет за собой — что признают сегодня и многие представители бывших союзных республик — не только социальную деградацию, но и цивилизационное отставание и в конечном итоге потерю себя. Для русских государство является формой существования нации в целом, а не одной только системой политических институтов. Тем более не «аппаратом» управления и принуждения.

В традиционном русском представлении государство призвано служить как хранителем высшей правды, так и стражем совокупного общего достояния, унаследованного от предков. При этом в русских высокой степени развития достигает и индивидуальное, не-шаблонное, творческое начало.

Русская нация

Мы являемся государственной нацией. Каждый русский гражданин — частица государства и носитель государственности. Эта уникальная государственность формировалась как мир миров, дом многих и разных народов — такого опыта не было и нет ни у одной страны так называемого «цивилизованного человечества».

Мы мыслим нацию как силовое поле истории, которое удерживает и сплачивает в себе различные этнические и социальные группы. Нация — это самовозрастающий, способный к сверхплеменной солидарности социальный организм.

Россия складывалась не как «гражданская нация», а как определенный союз племен, ядром которого являются русские в узком смысле слова (то есть великороссы). Вместе все эти племена составляют круг коренных народов России. В XX веке, в соответствии с провозглашенным тогда правом нации на самоопределение (элементом актуальной в тот период конъюнктуры), различные этнические группы получили территориально-политическую автономию разного уровня, в дальнейшем, еще в советский период, использованные местными элитами в качестве средства борьбы за привилегии в распределении союзного бюджета.

Таким образом догма, чуждая исторической традиции России, стала источником экономических противоречий, которые при содействии внешних сил (прежде всего истэблишмента США, мотивированного собственными имперскими интересами) были в 1980-х годах вновь переведены в политическую плоскость, с кровавыми последствиями, лишениями и цивилизационным регрессом на Северном Кавказе и в других регионах. Лишь в 2000 году было внедрено деление Российской Федерации на федеральные округа, что создало условия для новой региональной политики. Однако утвержденная в начале 1920-х гг. территориальная конструкция сохраняется, несмотря на крайне формальный характер административных границ во многих регионах, таких как ЯНАО, ХМАО, ЕАО, где титульный этнос составляет ничтожное (в том числе и по своей экономической роли) меньшинство.

Национально-территориальная система, несомненно, подлежит постепенному изменению и в конечном счете упразднению, что не противоречит реализации этническими меньшинствами своих прав. В принципе каждый коренной этнос должен обладать учредительным статусом на всей территории России, а не только в пределах своих «титульных» республик.

Замена умозрительно-формальной федеративной системы на доказавшую веками свою жизнеспособность имперскую систему государственного устройства предполагает единое для всей страны законодательство, учитывающее местные особенности. Это устройство не тождественно европейской модели национального государства, сплошь и рядом демонстрирующей неэффективность в самой Европе.

Разделение наших этнокультурных групп на «российские» и «русские» — терминологическая диверсия, которую необходимо распознать и обезвредить. Нужно вернуть в речевой обиход понятие «русские меньшинства». Мы должны называть себя так: «великороссы», «белорусы» «русские татары», «русские коми», «русские евреи» и т. д. А всех вместе — просто «русскими». Точная, честная формула исторической России — русское ядро (великороссы) в союзе с русскими этническими меньшинствами. Эта формула вовсе не означает «узкий национализм», совсем наоборот — она его исключает. Поскольку именно такая формула дает возможность мыслить Россию как добровольную сверхплеменную коалицию народов. Эта формула России воплощает в себе живой парадокс сверхнациональной нации, какой русские и являются фактически, и воспринимаются внешним миром.

Иллюзия, что можно заново создать нацию, что Россия нуждается всего лишь в копировании формата «национального государства» по-европейски — насмешка над нашей нацией, которая существует и развивается как минимум 600 лет. Это не значит, что на нынешнем этапе своего развития нация не нуждается в обновлении и созидании заново ряда своих важнейших органов и институтов (таких как Земский собор, местное самоуправление, институт народных защитников, институт государственных попечителей для этнических и религиозных меньшинств, координационные органы традиционных религий на центральном и окружном уровнях управления и др.). Не значит это и того, что нация не нуждается в исправлении многовекового перекоса, когда развитие целого осуществлялось в ущерб развитию русского этнического ядра с несправедливой недооценкой его нужд (а точнее сказать — с переоценкой его терпения и готовности жертвовать собой). Исправить этот перекос — дело самих русских государственников.

Российское государство обязано вернуться к правильной расстановке приоритетов, когда реализация прав и интересов народностей России не должна умалять права и интересы великорусского большинства.

Русский дух

Русский дух кристаллизуется в социально значимых формах и результатах — его величие запечатлено в великой религиозной Традиции и в великой мирской Культуре. Быть русским можно по-разному. Русскость может проявляться как в общем, так и в исключительном, высоком смысле. Минимум уровень принадлежности к России — это союз и сотрудничество с ней, приверженность русской цивилизации как своему большому дому. В этом смысле непринадлежность к великороссам и славянам не делает граждан России нерусскими — нерусскими их может сделать лишь сознательная конфронтация с Россией, с русским миром.

Но можно стать русским и в высоком смысле слова — это значит жить русским духом, стать его олицетворением — задача огромная и не всем по плечу. В русском языке слово «народ» имеет смысл не «серой массы», а, напротив, той высоты, взять которую способен далеко не каждый. Своего народа нужно быть достойным, честь принадлежать к «народу» нужно заслужить.

Память о великих представителях нации сохранена в культуре; поддержание этой памяти является прямой государственной задачей. Образцы высшей русскости — перед нами. Это святые, которые ваяли духовный лик страны, это воины, которые полили своей кровью родную землю, это творцы и созидатели, которые строили Россию. Утверждение этих образцов в качестве примера — не только воспитание русскости, но и условие защиты духовного и физического пространства для утверждения своей Традиции-Цивилизации. Поэтому высокое имя русского человека заслуживает лишь тот, кто крепко стоит в своей русскости, не теряет лица и не поддается веяниям, которые размывают наш национальный дух.

Наша задача и долг не угодить всему миру, а отвоевать и сохранить необходимое духовное и физическое пространство для утверждения своей Традиции-Цивилизации.

Русское Православие по праву обладает первенством чести среди традиционных вероисповеданий нашей страны, Русская Церковь (включая старообрядчество) внесла решающий вклад в становление и развитие России. Традиционные для России религии, такие как православие, ислам, буддизм не могут рассматриваться как альтернативы друг другу. Священные для своих народов, они священны и для всей России. Формула русского отношения к иным верам, к соотечественникам-иноверцам проста и уникальна, во многом противоположна западному подходу: мы с уважением принимаем традиционные верования своих собратьев по государственности и исторической судьбе. Россия — это не арена для столкновения воинственных прозелитов, для «свободной конкуренции» агрессивных миссионеров, это не наш стиль духовной жизни.

Задача русского человека не противопоставлять друг другу верования сограждан, а поддерживать единый для всех носителей русской цивилизации нравственный мир, этический кодекс, органичное и универсальное представление о прекрасном и безобразном. Долг каждого поколения — приобщаться к Великой Культуре и питать ее, что является делом чести как для потомков нынешних граждан России, так и для тех, кто вливается в русский мир, принимает наш образ мысли и жизни, кто делом доказывает то, что связал свою личную судьбу с судьбой России, не только настоящей, но и будущей.

Русское хозяйство

Кому-то покажется удивительным, но после разрушительного Смутного времени 90-х годов в начале нового столетия у России появляется шанс возглавить процесс построения новой макрорегиональной системы — к этому располагает и срединное географическое положение России, ее возможности в качестве транзитной страны, ее огромный ресурсный потенциал, ее опыт державы, традиционно сочетавшей в себе несколько религиозных, культурных, этнических традиций (определяющих и бесценных в деле формирования «евразийского содружества» цивилизаций, континентального культурного, хозяйственного сплава, союза в сфере коллективной безопасности).

Центром мировой экономической активности в ближайшее столетие будет не тихоокеанский регион, а Евразия. «Морская» геополитическая конструкция меняется на «материковое» устройство мира. Скорость данного процесса может быть увеличена путем выбора Россией активной позиции в этом вопросе.

Либо мы выступаем в качестве ключевого субъекта образования новой континентальной системы, либо нам отведут место объекта в евроазиатском мегапространстве другие активные игроки. Третьего не дано. По этой причине именно сейчас Россия должна рывком выйти на иную траекторию развития, став новым мировым центром технологического и инновационного синтеза, основным игроком наступающей когнитивной эпохи, в которой наука выступает ведущей, стратегической производительной силой. Мы первыми столкнулись с угрозой перемалывания мира в жерновах глобализационного однообразия и грозными явлениями краха Индустриальной эпохи. Нам, чтобы не сгинуть в буре на переломе эпох, необходимо сознательно и целеустремленно создавать и государство, и общество будущего. Быть смелыми и дерзкими. Первыми строить и развивать то, чего еще нет во всем остальном мире.

Нефть и газ для России — не самоцель, а средство. Преимущественное внимание государства к энергетике не может быть вектором национального развития. Оно может быть только тем благоприятным фоном, тем трамплином, с которого стартуют инновационная экономика и новый индустриализм, сотворение передового социального и гуманитарного уклада.

Нам предстоит устранить паралич системы госзаказа в области фундаментальной науки, преодолеть хроническое недофинансирование исследований, повернуть вспять деградацию механизмов внедрения научных разработок, произошедшую в связи с распадом индустриальных циклов. Все это будет возможно только при условии восстановления смычки передовой науки с индустриальным укладом. Научные достижения, ожидающие внедрения в практику, станут естественной основой модернизации индустрии.

Наше преимущество состоит в том, что это принципиально возможно без закрытия целых отраслей: новые технологии могут внедряться на месте уже разоренных и годами бездействующих производственных циклов советского времени. Более трудной проблемой является создание «с нуля» полного цикла современного профессионального образования, новых научных школ и профессиональных династий. Класс профессионалов должен быть создан во многом заново. Государство имеет возможность применить целый ряд рычагов в сфере распределения, которые создали бы преимущества для этого класса перед ныне господствующим суррогатом среднего класса, стихийно образовавшегося из среднего менеджмента иностранных компаний и их представительств.

Нам предстоит распрощаться с компрадорским и мародерствующим сословием, не связывающим свое будущее с растущей и процветающей экономикой России. Сегодняшние условия фактически благоприятствуют иностранным производителям и международному финансово-торговому капиталу, способствуют их конкурентной победе над отечественным предпринимателем и посредником. Мы связываем возрождение и развитие суверенной экономики с перспективой объединения снизу патриотической волны с национально ориентированным бизнесом, с введением рациональной и гибкой налоговой системы и умеренного протекционизма, целенаправленно создающего преимущества для российских производителей и их партнеров из союзных стран.

Русский социум

Впервые за всю свою историю Россия столкнулась с такими чудовищными последствиями геополитических потрясений. В течение 20 лет продолжается демографический коллапс, в течение 15 лет страна, от которой отпали союзные республики, захлестывается волнами хаотической миграции, все эти годы происходит небывалый ранее отток коренного населения из дальневосточных и сибирских регионов на Запад, разбухание мегаполисов за счет провинции.

Первый напрашивающийся вывод — люди ищут путей выживания, потеряв стабильную работу, которую им обеспечивала русская цивилизация (в формате СССР). Второй — государство самоустранилось из сферы демографии и миграции, и последние робкие попытки власти вернуться к этой теме высвечивают недостаточный масштаб преобразований, на которые готовы пойти государственные мужи, изобличают либо недооценку ими угрозы, либо их неверие в то, что они способны что-то реально изменить.

Сама по себе миграция разноэтничных групп не страшна. Вся история России — неуклонное изменение этнокультурного субстрата. Опасно другое: сегодня бурное размывание этнокультурного ядра никак не компенсируется. Ранее в истории России катастрофические события вызывали здоровую реакцию — бурный демографический рост великорусского ядра, бурную миграционную экспансию русских. Сейчас мы наблюдаем совсем иной фон: процессы сворачивания и убывания ядра, при которых включение в наш субстрат культурно чуждых компонентов становится крайне угрожающим. Это означает, что миграционная политика не может сводиться к механическому регулированию потоков рабочей силы, в том числе из дружественных государств; принятие любых решений в этой сфере должно исходить из приоритета сохранения и приумножения системообразующего великорусского этноса.

России как воздух необходима комплексная и системная, а не половинчатая и имитационная демографическая программа, целью которой стало бы увеличение за 7—8 лет вдвое рождаемости на одну женщину детородного возраста, выход на стабильный естественный прирост коренного (не завезенного извне) населения в середине XXI века на уровне не ниже 2—3 процентов в год.

России нужна не приватизация социально-дотационной сферы (ЖКХ, пенсионных фондов, здравоохранения, образования), усугубляющая раскол общества, а достижение национального консенсуса через внятную осязаемую для каждого гражданина социальную политику.

К числу основных социальных программ будущей России следует отнести: социальную инвентаризацию во всех регионах, преобразование системы социальной защиты, направленное на создание справедливой системы ранжирования заслуг, социально ориентированную налоговую реформу и ряд других. Попытки навязать России модель социального обеспечения слаборазвитой страны, свернуть государственное образование и здравоохранение неприемлемы и преступны, а внедрение подобных программ на средства от иностранных грантов следует рассматривать как государственную измену с отягчающими обстоятельствами.

Вера в Россию

Россия является для своего народа духовным символом такого же порядка, как Бог, Церковь, вера. Символ веры в Россию — это кредо патриота, для которого Россия является высшей драгоценностью его жизни, сообщает жизни облагораживающий смысл. Для верующего человека должно быть очевидно, что Святая Русь занимает особое место в замысле Божием. Миссия народа России — быть хранителем заповедной земли, а через нее хранить мировую гармонию. Поэтому символ веры может касаться не только религиозных истин в привычном смысле, но и самой страны. Принадлежность стране приобретает духовный смысл.

Страна как высший порядок и как личность, раскрывающая себя в истории, — это святыня. Поэтому символ веры в Россию может объединять не только православных патриотов, но и патриотов-мусульман, патриотов-буддистов, других верующих, наконец, патриотов-атеистов и даже агностиков. Мы стремимся говорить на языке, понятном не только единоверцам, а всем людям, которых соединяет с Россией общее дело, общие исторические истоки, созидание единой цивилизации. Согласие с символом веры в Россию делает всех людей в определенном смысле верующими — верующими в Россию. Если Россия уникальна, если она является личностью, а не пассивным материалом, то носитель веры в Россию внутренне самодостаточен и независим от «ветров» внешних влияний и искушений; он стоит в себе.

Самостояние не означает изоляционизма, оно означает отсутствие боязни «не быть принятым в Азии» или «выпасть из Европы». Стояние русского человека в себе есть, по существу, стояние в истории — благо она движется по своим законам, а не в соответствии с догмами западников или поклонников восточных ценностей. Азия и Европа могут развиваться в разные эпохи по-разному, по-своему, наше дело — не прислоняться к ним как к своей опоре, не рассчитывать на них, а сообразовываться с мировыми процессами, вовремя подставлять ветру свои паруса, заблаговременно готовиться к бурям, гибко использовать смену мировых течений во благо России. В то же время миссия Русской цивилизации — удержать род людской от катастрофы. Спасая себя, великая Россия выручает все человечество. Ибо единственный шанс русских на будущее — в построении цивилизации нового типа, цивилизации справедливости, мудрости и милосердия.

http://www.rusdoctrina.ru

Русская Доктрина

E-mail пользователя:
Пароль:
Запомнить меня

У вас нет аккаунта? Создайте его сейчас.

Добавить комментарий

« Назад

« Предыдущая страница   | | Следующая страница »